Что такое заговор в политике

Большая часть известных удавшихся в истории заговоров (учитывая, что механизмы самых успешных так и остаются тайными) носила индивидуально на­правленный характер и была нацелена против конкрет­ных личностей — прежде всего, против индивидов — носителей власти. Как правило, заговоры, направленные не против персоны, а против некой идеи, системы в це­лом, терпели неудачи — для реализации подобных масштабных целей требуются иные масштабы участников. Примером неудачного заговора такого рода является, скажем, заговор декабристов 1825 г., направленный не столько против личности Николая I, сколько против идей самодержавия и крепостничества. Заговор как специфи­ческий, наиболее персонифицированный вид политиче­ской интриги отличается требованием максимального соответствия между локальным числом участников и локальностью достигаемой цели.

Реальный заговор представляет собой одно из тра­диционно эффективных средств борьбы за власть и влияние в политике. Исторически первые заговоры были направлены на физическое устранение полити­ческого противника, что решало проблему кардиналь­но — например, заговор Брута против Цезаря, будущей императрицы Екатерины II против своего супруга и т. п. С течением времени, демократизацией и гуманизаци­ей политики заговоры стали носить более спокойный характер и видоизменили конечную цель: вместо фи­зического устранения достаточным стало политическое отстранение оппонента. Ссылка и отставка стали доми­нирующими целями. Хотя они использовались и рань­ше, но, в основном, против второстепенных персона­жей при специфическом стечении обстоятельств, уже ослабляющих степень их влияния (например, заговор против светлейшего князя А .Меньшикова, приведший к его опале и ссылке после смерти высокого покрови­теля — Петра I).

Со временем, именно такие варианты стали выхо­дить на первый план в отношении первых лиц государ­ства. Классический пример заговора такого рода в XX в. представляет собой история смещения Н.С. Хру­щева с высших постов в КПСС и советском государст­ве в результате заговора Л.И. Брежнева и его окруже­ния. Недавним примером неэффективного заговора стали целенаправленные действия ГКЧП по изоляции М.С. Горбачева в Форосе с целью последующего от­странения его от власти.

С течением времени, однако, жесткие функцио­нальные различия стали стираться: для сохранения тайны необходимо было сокращать невольно расши­рявшийся круг посвященных. Именно поэтому вдохно­вители были вынуждены становиться, одновременно, и организаторами, и даже непосредственными исполни­телями. Так, например, это показал заговор ряда чле­нов высшего советского руководства в 1953 г. против Берия: инициаторам этого заговора пришлось не толь­ко лично разработать все нюансы осуществления аре­ста противника, но и активно в нем участвовать самим. Известно, что в критический момент Н.С. Хрущев лич­но вытащил пистолет и приказал арестовать Л.П. Берия.

С другой стороны, в странах иных политических традиций, напротив, демократизация институтов вла­сти привела к вынужденной необходимости включать в заговор значительное число людей — в частности, участников процедур, связанных с голосованием. По­скольку их посвящение в глубинные цели заговора как правило невозможно, то это усиливает расслоение между вдохновителями и организаторами с одной сторо­ны, и массой непосвященных исполнителей, участвую­щих в действиях против жертвы заговора, с другой. В целом, однако, и здесь можно говорить о стирании традиционного разделения обязанностей.

Роль заговора как психологического инструмента политики зависит от степени демократизации общества. Эта роль наиболее значительна в тоталитарных и авто­ритарных социально-политических системах, в которых вопросы власти и управления сконцентрированы в уз­кой среде политической элиты и решаются в рамках не столько и нституционализированного, правового, сколько межличностного, келейного взаимодействия. В таких системах, в силу небольшого числа действующих в политике лиц, наиболее распространены дворцовые перево­роты и террористические акты, направленные против правителей, особое значение приобретают характер личных взаимоотношений между членами элиты, их личные амбиции и усилия по достижению власти. В силу неразвитости политической культуры, общество легко принимает такие явления и смиряется с их последствиями.

Заговор, как инструмент политики, противостоит сознательному участию в ней широких масс. Общество, а котором заговоры играют значительную роль, не может считаться демократическим и находится в опасном положении. Устранение самой возможности заговоров — условие нормального социально-политического развития, связанного с гласностью и массовым участием членов общества в принятии политических решений.

| следующая лекция ==>
Политическая интрига | Политическая мимикрия

Дата добавления: 2018-09-24 ; просмотров: 233 ; ЗАКАЗАТЬ НАПИСАНИЕ РАБОТЫ

Большая часть известных удавшихся в истории заговоров (учитывая, что механизмы самых успешных так и остаются тайными) носила индивидуально направленный характер и была нацелена против конкретных личностей — прежде всего, против индивидов — носителей власти. Как правило, заговоры, направленные не против персоны, а против некой идеи, системы в целом, терпели неудачи — для реализации подобных масштабных целей требуются иные масштабы участников. Примером неудачного заговора такого рода является, скажем, заговор декабристов 1825 г., направленный не столько против личности Николая I, сколько против идей самодержавия и крепостничества. Заговор как специфический, наиболее персонифицированный вид политической интриги отличается требованием максимального соответствия между локальным числом участников и локальностью достигаемой цели.

Реальный заговор представляет собой одно из традиционно эффективных средств борьбы за власть и влияние в политике. Исторически первые заговоры были направлены на физическое устранение политического противника, что решало проблему кардинально — например, заговор Брута против Цезаря, будущей императрицы Екатерины II против своего супруга и т. п. С течением времени, демократизацией и гуманизацией политики заговоры стали носить более спокойный характер и видоизменили конечную цель: вместо физического устранения достаточным стало политическое отстранение оппонента. Ссылка и отставка стали доминирующими целями. Хотя они использовались и раньше, но, в основном, против второстепенных персонажей при специфическом стечении обстоятельств, уже ослабляющих степень их влияния (например, заговор против светлейшего князя А .Меньшикова, приведший к его опале и ссылке после смерти высокого покровителя — Петра I).

Со временем, именно такие варианты стали выходить на первый план в отношении первых лиц государства. Классический пример заговора такого рода в XX в. представляет собой история смещения Н.С. Хрущева с высших постов в КПСС и советском государстве в результате заговора Л.И. Брежнева и его окружения. Недавним примером неэффективного заговора стали целенаправленные действия ГКЧП по изоляции М.С. Горбачева в Форосе с целью последующего отстранения его от власти.

С течением времени, однако, жесткие функциональные различия стали стираться: для сохранения тайны необходимо было сокращать невольно расширявшийся круг посвященных. Именно поэтому вдохновители были вынуждены становиться, одновременно, и организаторами, и даже непосредственными исполнителями. Так, например, это показал заговор ряда членов высшего советского руководства в 1953 г. против Берия: инициаторам этого заговора пришлось не только лично разработать все нюансы осуществления ареста противника, но и активно в нем участвовать самим. Известно, что в критический момент Н.С. Хрущев лично вытащил пистолет и приказал арестовать Л.П. Берия.

С другой стороны, в странах иных политических традиций, напротив, демократизация институтов власти привела к вынужденной необходимости включать в заговор значительное число людей — в частности, участников процедур, связанных с голосованием. Поскольку их посвящение в глубинные цели заговора как правило невозможно, то это усиливает расслоение между вдохновителями и организаторами с одной стороны, и массой непосвященных исполнителей, участвующих в действиях против жертвы заговора, с другой. В целом, однако, и здесь можно говорить о стирании традиционного разделения обязанностей.

Роль заговора как психологического инструмента политики зависит от степени демократизации общества. Эта роль наиболее значительна в тоталитарных и авторитарных социально-политических системах, в которых вопросы власти и управления сконцентрированы в узкой среде политической элиты и решаются в рамках не столько и нституционализированного, правового, сколько межличностного, келейного взаимодействия. В таких системах, в силу небольшого числа действующих в политике лиц, наиболее распространены дворцовые перевороты и террористические акты, направленные против правителей, особое значение приобретают характер личных взаимоотношений между членами элиты, их личные амбиции и усилия по достижению власти. В силу неразвитости политической культуры, общество легко принимает такие явления и смиряется с их последствиями.

Заговор, как инструмент политики, противостоит сознательному участию в ней широких масс. Общество, а котором заговоры играют значительную роль, не может считаться демократическим и находится в опасном положении. Устранение самой возможности заговоров — условие нормального социально-политического развития, связанного с гласностью и массовым участием членов общества в принятии политических решений.

1 Звезда2 Звезды3 Звезды4 Звезды5 Звезд (Пока оценок нет)
Загрузка...
Adblock
detector